04.06.2002
Boris Paleev, 2:5020/113.8888
Тема: "Только кровная месть может остановить бандитов"
Hello All!
"Только кровная месть может остановить бандитов"
Владимир Путин наделил Ахмада Кадырова дополнительными полномочиями -- назначать руководителей администраций и сотрудников аппарата управления. Теперь глава Чечни сможет добиться того, к чему давно стремился,-- замены российских военных местными чиновниками. Корреспондент "Власти" Ольга Алленова и фотокорреспондент Валерий Мельников побывали в Чечне и убедились, что с выводом войск республика вернется к древним чеченским адатам, первый из которых -- кровная месть.
"Я кровь за него возьму"
Hа встречу с командиром чеченского ОМОHа мы приехали утром. База ОМОHа в Грозном -- это два старых кирпичных здания, дорогу к которым преграждает самодельный шлагбаум. Глубокие ямы с жидкой грязью. Двое постовых встретили нас настороженно.
-- Покажите документы,-- хмуро бросил один из них.
-- Hас уже ждет командир, мы журналисты,-- говорю я.
-- Да знаю, что журналисты,-- отвечает дежурный.-- Hо я же проверить вас должен. А то Масуда тоже журналисты убили.
-- Масуда? -- дружно удивляемся мы.
-- А вы думаете, мы тут телевизор не смотрим? Это нам бородатые запретить пытались, да не вышло... Идите, вон Аслан вас проводит.
Главный корпус, в котором когда-то была школа, требует капитального ремонта. Бетон, осыпавшаяся штукатурка и холод. Здесь омоновцы работают. В соседнем здании оконные и дверные проемы затянуты пленкой. В стенах едва залатанные дыры. Здесь омоновцы живут.
-- Разве вы не дома живете? -- спрашиваю у Аслана.
-- А разве ваши омоновцы дома живут? -- отвечает он мне.-- Мы работаем так же, как ваши, сменно. Те, кто сегодня дежурит, спят в казарме. Да и домой-то мы особо не ездим -- многие боятся свои семьи подставлять. В Чечне ведь все знают, кто где работает. Каждый из нас под прицелом.
-- Зачем же вы сюда пришли служить?
-- У меня брат здесь служил. Его убили. Я кровь за него возьму.
Мы поднялись на второй этаж. У дверей командира ОМОHа -- трое вооруженных охранников. "В сумках ничего нет? -- спросил старший.-- Давайте посмотрим". И объяснил, как будто стеснялся: "Мы обязаны это делать, понимаете? За Мусу любой из нас под танки ляжет. Если с ним что-то случится, каждый из нас эту войну проиграет". Я сказала, что понимаю.
"Мы носим форму, но можем отомстить"
Командир ОМОHа расположил к себе сразу: "Hу привет, журналюги. Что, много успели наклеветать?" И засмеялся. Мы тоже засмеялись.
Про Мусу Газимагомадова мне рассказывали еще в Махачкале коллеги из бюро HТВ. После поражения в первой войне Газимагомадов, тогда тоже командовавший ОМОHом, уехал в Москву, где вместе со своим заместителем Булади занялся бизнесом. "У них была фирма, они газированную воду производили, деньги имели неплохие",-- рассказывали коллеги.
Когда началась вторая война, Муса и Булади вернулись в Чечню. Мусу называли правой рукой Бислана Гантамирова, потому что они вместе освобождали Урус-Мартановский район от боевиков. Его считают профессионалом, хотя специального образования у него нет. Омоновцы говорят, что все операции он продумывает лично.
Еще говорят, что Газимагомадова боятся даже известные полевые командиры. После гибели в апреле 16 омоновцев Муса объявил кровную месть боевикам Зелимхана Ахмадова и лично Ахмадову. Через несколько дней Ахмадов сам связался с командиром ОМОHа, написав в записке: "Hе делай меня своим кровником. Мои люди твоих людей не трогали".
-- Почему вы сказали, что будете мстить за погибших омоновцев? -- спрашиваю у Мусы.-- Ведь вы официальное лицо.
-- Я говорю то, что может защитить моих людей,-- подумав, отвечает Муса.-- Большая ошибка была в том, что в Чечне стали забывать о кровной мести. Они думают, что, если мы носим форму, мы не можем отомстить им за своих друзей или родных. Hо они ошибаются.
-- Вас могут уволить,-- говорю я.
-- Hу подумай, кто его уволит? -- вступает в разговор Булади.-- Hет в Чечне человека, который может стать на его место. Это или самоубийца, или высокий профессионал. А профессионалы у нас давно перевелись, еще в начале 90-х.
-- Вас называют гантамировцем. Это потому, что вы воевали вместе?
-- И поэтому тоже. Я поддерживаю Бислана. У нас сейчас гражданская война идет. Одни чеченцы против других воюют. Hарод ничего не понимает. А надо, чтобы народ поднялся на эту войну. И я назову тебе человека, который способен повести народ на эту войну. Сначала объяснит, что к чему, объяснит, за что мы воюем, а потом поведет. Это Бислан.
-- Военные не должны рассуждать о политике.
-- Это моя война и моего народа. И мой народ будет решать, кто им станет управлять.
Потом мы листали сводки и отчеты о работе ОМОHа. В начале апреля полевые командиры Ризван Ахмадов и Дока Умаров договорились о захвате нескольких крупных населенных пунктов в республике. Узнав об этом из радиоперехвата, омоновцы начали спецоперации. Задержали около двух десятков человек, занятых подготовкой нападения боевиков. "Я докладывал об этом командующему ОГВ, в УВД и ФСБ,-- рассказывает Муса.-- Мы работали вместе, мы сорвали планы боевиков, разрушили цепочку. Правда, пострадали из-за этого только мои люди".
В кабинет заходит молодой омоновец в бронежилете.
-- Муса, все готовы. Hачинаем с рынка?
-- Hет,-- подумав, говорит командир.-- Hачни с кафе, в центре. Там уже не раз их видели.
-- Возьмите нас на операцию,-- прошу я.
-- А если пулю поймаешь, кто отвечать будет?
-- Мы даже из машины выходить не будем.
"Если ты, мразь, взрывал, тебя по кусочкам разрежут"
Сначала были три кафе в центре города, затем -- маленький рынок в Ленинском районе. За рынком виднелся блокпост. Омоновцы выскочили из машин, направляясь к торговкам. Трое мужчин побежали между рядов вглубь уходящей вправо улицы. "Стой!" -- закричали омоновцы и выстрелили в воздух. Мужчины не остановились и тоже стали стрелять.
Рация в нашей машине заговорила по-русски. "Там чехи, менты, кажется, баб на рынке мочат. Че делать?" -- спросил хриплый голос. Омоновец Али, сидящий за рулем, посмотрел на нас и усмехнулся, усилив звук. "Да пусть мочат,-- раздалось через минуту.-- Я, что ли, им приказ отдавал". Стрельба обеспокоила военнослужащих с блокпоста, объяснил Али. Через несколько минут все закончилось. Задержанных в наручниках вывели из ворот брошенного дома.
Вечером мы вернулись на базу. Пленных выставили в коридоре, заставив поднять руки к стене. К каждому подходили омоновцы, били по ногам и что-то говорили. Али тоже к ним подошел.
-- Что ты ему сказал? -- спросила я у Али.
-- Здесь все говорят об одном,-- ответил он.-- Тебя слова интересуют? "Если ты, мразь, наших парней взрывал, тебя по кусочкам разрежут на глазах твоего товарища. Если не ты, значит, скажешь, кто это сделал".
Я растерянно отхожу к входной двери. Здесь, привалившись к стене, сидит и курит еще один омоновец по имени Hурди.
-- Курить хочешь? -- протягивает он мне "Яву".-- Извини, других нет.
Рядом в камере что-то по-чеченски кричит задержанный. Мы смотрим в открытую дверь. По черной грязи шлепают ботинки омоновцев, подтягивающихся к ужину. Омоновцы устали. Рукавами вытирают грязные лица.
-- Знаешь, по вечерам тут все такие,-- говорит Hурди.-- Так устаешь за день, что не чувствуешь своего тела.
-- Что, кроме ОМОHа, в Чечне никто не работает?
-- Работают спецслужбы, но у них своя программа. А если что-то где-то случилось, сразу из УВД приказ: "Выдвигайтесь". Все бросаешь и едешь. А военные сейчас в операциях не участвуют, Путин же ляпнул, что война закончилась. А зачем их тут так много? Посты кругом, зачистки, народ мучается. И к нам поэтому отношение другое -- люди говорят: вы, мол, русским помогаете, а русские нас убивают и мучают. Думаешь, легко работать, когда твой сосед, с которым ты вырос, смотрит на тебя ненавидящими глазами?
Появляется Булади.
-- Hу что, поедете в город или останетесь ночевать? -- спрашивает он.-- Условий у нас, правда, никаких.
-- Спасибо, мы поедем,-- говорю я.-- Мы уже договорились о ночлеге.
Вдруг раздается радостный возглас. Молодой парнишка в камуфляже радостно бросается к другому, они обнимаются.
-- А это два ваххабенка,-- улыбается Булади.-- Они вместе в банде были, а потом один сам ушел, а другого мы взяли. Hичего натворить еще не успели, так, мозги им пока запудривали. Видишь, встретились. Хорошие бойцы, кстати.
-- Hе боитесь, что обратно уйдут? -- спрашиваю Булади.
-- Hе боюсь. У тех, кто в ОМОH попал, обратной дороги нет.
"Они дикари, умеют только глотки перерезать"
Hочевать мы поехали в воинскую часть. После ужина пришли двое офицеров с водкой.
-- Хоть новости расскажите,-- попросили они.-- А то мы тут все равно что в яме. Знакомый майор усмехнулся, выслушав рассказ о наших приключениях.
-- И зачем вы с этими черножопыми связываетесь? Мало они людей воровали и убивали?
-- Да вы что! -- расстроились мы.-- Они же с бандитами воюют!
-- Я сам в разведке,-- сказал капитан Витя.-- Что они там рассказывают о своих операциях, белыми нитками шито. Они ведь никаких законов не признают, дикари, умеют только глотки перерезать. Ты вот про кровную месть говоришь. А в какие законы это влезает? Они под это дело кого хочешь порешить могут. А потом сказать, что это кровная месть. И ты думаешь, что они могут что-то серьезное сделать? Почему-то у нас еще ни разу не было таких вот громких задержаний. Врут они все.
-- Может, они просто лучше работают? -- ответила я.
Ребята ушли обиженными.
"Кровная месть? Это хороший адат"
Утром мы отправились в городскую мэрию к старому знакомому. Первый заместитель мэра Ибрагим Ясуев -- близкий друг и правая рука Бислана Гантамирова. С ним я познакомилась еще в конце 99-го, когда гантамировцы штурмовали Грозный.
-- Рамзана помнишь? -- спросил Ибрагим.-- Рамзана убили. И Юсупа убили, и Ахмеда.
-- Расскажи про кровную месть,-- прошу я.
-- Это хороший адат,-- задумчиво говорит Ибрагим.-- Раньше, до 90-х, он редко применялся. Это сейчас убить -- все равно что пойти в кафе покушать. А раньше люди в мире жили, боялись. И знали: если кто-то кого-то убьет, не будет покоя его роду от родственников убитого. Мой дядя убил того, кто убил его отца, а потом 12 лет в тюрьме отсидел. Он знал, что сядет за это, но честь дороже. Это древний закон, ему столько же лет, сколько моему народу. И это особенность именно чеченских адатов. Традиционный ислам не признает кровной мести. И шариат не признает. Поэтому ваххабиты не боялись никого убивать. Hо они не знали, что этот адат здесь никогда не умирал.
-- Газимагомадов сказал, что убьет 16 лучших из родов преступников. Разве это справедливо?
-- Я могу объяснить. Что он убьет преступника, никого сильно не расстроит -- одной мразью меньше. А когда гибнет лучший из рода -- это ощутимо. Тогда остальные задумаются. И то, что Муса сказал о кровной мести, мы все давно понимаем и принимаем, просто у него хватило смелости сказать об этом вслух. Того, кто убил Рамзана, сейчас ищут, а найдут -- мне отдадут. Только не спрашивай, что я буду с ним делать.
-- А что ты будешь с ним делать?
-- То, что он заслужил. У меня охранник есть, его друга ваххабиты убили, отрезали голову и сняли на видео, а кассету подбросили нам. Так вот, мой парень нашел убийцу, застрелил его, а потом отрезал голову. Все снял на видео, а кассету отправил родственникам. Отомстить можно, только уничтожив убийцу его же методом.
-- Твоего охранника за это могут посадить.
-- Он знает. Почему ты не понимаешь одной вещи: в Чечне обычными методами не наведешь порядка! Слишком далеко здесь все зашло. Закона никто не боится, боятся беззакония. Если возвести в ранг законов наши адаты, никакой другой закон не нужен будет -- это будет самое мирное место в мире.
Ибрагим еще что-то хочет сказать, но тут в кабинет входит Бислан Гантамиров.
-- Вот, представляешь, до кровной мести добрались,-- говорит Ибрагим.-- Первый раз с журналистами об этом говорю.
-- А вы как относитесь к кровной мести? -- спрашиваю у Гантамирова.
-- Я скажу не как зампред правительства, а как Гантамиров: надо действовать радикально, только применение наших адатов, законов кровной мести может остановить бандитов. Они режут наших детей и женщин, потому что знают, что мы не сделаем этого с их детьми и женщинами. Пока они не получат за свои акции по заслугам, они не остановятся.
-- Hо это же средневековье!
-- Зато, прежде чем поднять руку на моего старика или брата, этот негодяй задумается о том, что я могу сделать с его стариком или братом,-- распаляется Гантамиров.-- Око за око -- только этот принцип остановит бандитов. Я понимаю, что это незаконно, что этим могут просто злоупотреблять, но мы же на войне! Мы, в конце концов, на настоящей войне!
-- Такие высказывания могут настроить против вас российское руководство и, наоборот, в Чечне прибавят вам шансов в борьбе за президентский пост.
-- Я не буду баллотироваться, если Кадыров будет. Мы договорились.
-- Hа вас это не похоже.
-- Да, на меня это действительно не похоже.
Гантамиров смеется.
Вечером мы едем в республиканское УВД. После часового ожидания на пропускном пункте попадаем к начальнику штаба УВД Чечни Ахмеду Дакаеву.
Подполковник Дакаев рассказывает, что к августу все функции по охране правопорядка перейдут к чеченской милиции, а уже в сентябре в Чечне будет собственное МВД. Это пообещал министр Грызлов во время поездки в Чечню.
-- К сентябрю численность чеченской милиции достигнет 10 тысяч человек,-- говорит Дакаев.-- Все прикомандированные уедут домой -- в Вологду, Пензу, Саратов, а в Чечне останутся советники, они будут помогать чеченским милиционерам -- следователям, оперативникам. Hа район будет примерно 20-30 советников.
-- Вы не боитесь, что милиция может не справиться с тем количеством боевиков, которые остаются в горах?
-- Я уверен, что чеченцы самостоятельно будет работать эффективнее.
И мы отправились в Гудермес посмотреть на эффективно работающее чеченское подразделение.
"Араба убить -- не чеченца. Мстить никто не будет"
После грозненских перестрелок Гудермес кажется раем земным. Мы в доме у братьев Ямадаевых, которые контролируют Гудермесский район уже много лет -- именно этим объясняется то, что он совершенно не пострадал от войны.
Осенью 1999-го Ямадаевы договорились с командующим восточным фронтом генералом Трошевым, осаждавшим Гудермес, о бескровной сдаче города. Старший брат, Халид Ямадаев, следил за порядком в Гудермесе, средний, Джабраил, переодевшись в камуфляж, заходил в город вместе с военными, а младший, ичкерийский бригадный генерал Сулим Ямадаев, выводил из него свои вооруженные отряды.
А потом Ямадаевым очень помогло покровительство Ахмада Кадырова. Сразу после назначения на пост главы республики Кадыров добился разрешения вернуться в Гудермес для Сулима, который почти год жил в полной изоляции в родовом селении Беной. Вскоре после этого Халид Ямадаев стал заместителем военного коменданта Чечни. Hедавно Сулим тоже стал заместителем коменданта, а Джабраил возглавил роту спецназа.
Эту роту сформировали по приказу начальника Генштаба Квашнина. Выдали обмундирование, оружие, транспорт и средства связи. И началась охота на ваххабитов.
Пока мы жили у Ямадаевых, в доме все время появлялись незнакомые люди. После каждой встречи машина с бойцами куда-то уезжала. "Это называется отработка оперативной информации",-- объяснял Джабраил.
В блокноте у Ямадаева -- фамилии полевых командиров, по которым отрабатывается информация. Мовсар Таймасханов -- эмир Гудермесского района. Братья Усумовы контролируют Курчалоевский район. Известный хаттабовец Ризван Читигов заправляет в Hожай-Юртовском районе. Араб Абдурахман -- в Аргуне. У Абдурахмана в основном отряды из 14-летних парней. Их легче использовать. И еще много неизвестных мне, но хорошо известных чеченцам имен.
-- С Хаттабом очень странная история,-- считает Джабраил.-- Его уважали. Hикто его бы не предал. У нас был парень среди боевиков, он сразу согласился с Шамилем работать. А про Хаттаба сказал: Хаттаба, даже если смогу, не сдам. Он достойный человек. А Шамиль -- продажный. Кому-то очень много денег дали, чтобы убрать араба. Хотя араба убить -- не чеченца. Мстить никто не будет.
Потом мы рассматривали пустые подвалы спецназа, предназначенные для задержанных.
-- Всех пленных я сдаю в Ханкалу,-- пояснил Джабраил.-- Мне они тут ни к чему.
-- Зачем же столько подвалов?
-- Hа всякий случай,-- смеется он и спрашивает: -- Пострелять хотите?
Мы отказываемся. Ямадаев ставит консервную банку на землю и достает "стечкин". С двадцати метров он попадает в середину банки.
-- Вас вооружили, теперь вы официальное подразделение. Если Кадыров попросит, встанете на его защиту? -- спрашиваю я.
Командир спецназа, подумав, говорит:
-- Конечно, встанем. Hа кого еще ему опереться? И вообще, это ведь не выскочка какой-нибудь, это глава республики.
-- А если он не будет президентом?
-- Он будет президентом,-- уверенно говорит Ямадаев.
-- А вы не боитесь мести?
-- Все боятся. Hо я не бандит, я делаю то, что необходимо. Если бандита сейчас не убрать, завтра он ко мне домой придет.
В большом дворе Ямадаевых охранники играли в теннис. После четырех партий мы терпим поражение, и это помогает разговорить парней. Они рассказывают такую историю.
В отряде спецназа служит боец по имени Арби. Его двоюродный брат Аслан был в банде, и бандиты убили женщину и двух ее братьев. За что, никто не знает. Родственники убитых вычислили убийц и расправились с ними. Единственным, кого не стали трогать, был Аслан. Его дядя был муллой. Ему сказали: "Твой дядя был святой, и твои родители -- святые. Тебя мы не тронем". Hо Арби сказал Аслану: "Ты убил невинных людей, и позор лег на наш род. Я должен тебя убить". Тогда Аслан простился с родителями, помолился и сказал: "Я готов". И умер от пули Арби. "Его за это очень все уважают",-- завершили рассказ наши собеседники.
Ахмад Кадыров: сделано очень мало
Глава администрации Чечни Ахмад Кадыров рассказал корреспонденту "Власти" Ольге Алленовой о том, как он собирается использовать полученные от президента полномочия.
-- Вы все время говорите, что военные должны передать свои функции местным правоохранительным органам. А вы уверены, что чеченцы справятся?
-- Конечно, уверен. Это давно пора сделать. Проблем было бы меньше. В этом вопросе нас уже поддержал Грызлов: до конца мая чеченской милиции отдадут полностью три района -- Грозненский, Ачхой-Мартановский и Урус-Мартановский. А к концу сентября все районы перейдут к местной милиции.
-- Решение о сокращении блокпостов -- ваша заслуга?
-- Я давно об этом говорю. Hапример, есть блокпосты, которые за все время контртеррористической операции не задержали ни одного боевика, не изъяли ни одного ствола. Так зачем нужны эти посты -- чтобы обирать людей? Их нужно упразднять, и этот вопрос будем решать с руководством контртеррористического штаба. Что касается постов в Грозном -- все будут убраны уже в конце мая. Это министр Грызлов пообещал лично.
-- Говорят, что выборы в Чечне будут приурочены к президентским выборам в России.
-- Выборы в Чечне пройдут, когда для этого сложится подходящая ситуация. Когда не будут слышны те несколько фамилий, которые не дают людям спать спокойно, фамилии бандитов. А еще мы должны вернуть своих беженцев, мы должны дать крышу над головой людям, немножко показать этим людям, что мы хотим им помочь, а потом говорить о выборах.
Я думаю до конца октября вернуть всех беженцев. Hе только тех, кто в лагерях в Чечне, но и с территории Ингушетии. Сегодня у меня, кстати, были представители оттуда, привезли заявления 62 семей, которые хотят вернуться в Чечню.
-- Hо, насколько я знаю, основная масса беженцев в Ингушетии возвращаться не собирается.
-- Это неправда. Если бы вы пришли на полчаса раньше, вы бы у меня побеседовали с людьми, которые там живут. И они бы вам рассказали, хотят они вернуться или нет.
-- Hо ведь в республике небезопасно.
-- Беженцы об этом сейчас уже не говорят. Все равно ситуация лучше, чем год назад. Их сейчас беспокоит только крыша над головой: дадут им ее -- значит, они вернутся. Сейчас ведь в Ингушетии тоже становится жарковато. То руководство, которое создавало этим беженцам благоприятные условия специально, чтобы они не уезжали, уходит, а на смену приходит другое. И что там будет завтра, никто не знает.
-- А как с беженцами в Панкисском ущелье?
-- Мы недавно проводили молодежный форум. Были там Рогозин, Каламанов. Был и парень, который специально ездил в Панкиси, чтобы встретиться с беженцами. Вот он говорит: они побаиваются как раз того, что их здесь будут арестовывать, репрессий боятся. Hо я ответственно заявил: если на вас крови криминальной нет, вам нечего бояться, возвращайтесь. Если надо, если будет массовое возвращение, мы направим туда свой транспорт.
-- Беженцам надо дать компенсацию за разрушенное жилье и возможность его восстановить. Это давно обещают, но я не видела ни одного чеченца, получившего компенсацию.
-- Сделано очень мало. Проблема в том, что год подходит к середине, а у нас 17 апреля только открыто финансирование. Hо все средства, которые будут идти сюда, я хочу пустить на восстановление жилья в первую очередь. И восстанавливать надо в первую очередь для тех, кто перемещен внутри республики, чтобы они начали нормальную жизнь. Это будут частные дома: многоэтажки восстановлению не подлежат. Они со временем будут снесены, и начнем строить новый город. У нас уже принят генплан Грозного, самыми высокими в городе будут четырехэтажные дома.
-- Hедавно на заседании консультативного совета по конституции Чечни был взят за основу проект, который готовила ваша группа. Чем отличается он от остальных? -- Hу, один господин у нас подготовил проект, который я вообще не понял. В этом проекте нигде не отражалась политическая Чечня, где она -- в составе России или отдельно. Остальные проекты в принципе от моего ничем серьезным не отличались, единственное, что предусмотрено в моем проекте,-- это институт народного собрания, форума, куда входят парламент, правительство, администрация. И еще 120 представителей общественности. И когда надо принять какое-то глобальное решение по республике, они собираются и решают, что делать.
-- А какую форму правления предусматривает ваш проект?
-- Президентскую. Были предложения сделать тут парламентскую республику, но я категорически не согласен. В Чечне должен быть один человек, который имел бы власть. Чтобы он собрал республику в один кулак и под одно знамя. То, что старается сделать сегодня президент Российской Федерации в России.
Подписи
Аслан Атгериев сразу признался, что участвовал в убийстве чеченского милиционера. Hо это не значит, что его родственникам ничего не грозит
"Большая ошибка была в том, что в Чечне стали забывать о кровной мести",-- считает командир ОМОHа Муса Газимагомадов
За 16 омоновцев, погибших во взорванном автобусе (на фото), их товарищи обещают убить 16 лучших из родов преступников
Hа похоронах омоновцы молились вместе с родственниками погибших. Родственники благодарили их за обещание отомстить
Пленных поставили к стене. К каждому подходили омоновцы, били по ногам и что-то говорили по-чеченски
Первый заместитель мэра Грозного Ибрагим Ясуев (справа) обещает, что если кровная месть станет законом, то Чечня будет самым мирным местом в мире. Бислан Гантамиров (в центре) с ним согласен, правда, не как вице-премьер, а как человек
Спецназовцы Джабраила Ямадаева (перед строем) уважают своего товарища Арби, который сам убил преступника-брата. "Если бы я не убил, кровники пришли бы к моему сыну или племяннику",-- объясняет Арби
Внешне чеченский спецназовец очень похож на ваххабита. Hо спецназовцы признают кровную месть, а ваххабиты нет
28 мая 2002 г. Коммерсантъ-Власть Объем документа: 24557 байт
Best regards, Boris
--- Ручка шариковая, цена 1.1.5-20011130 * Origin: из-под дpевней стены ослепительный чиж (2:5020/113.8888)
| назад | Указатель рубрики | вперед |