10.09.2002
Boris Paleev, 2:5020/113.8888
Тема: Кому греться у олимпийского огня
Hello All!
Кому греться у олимпийского огня
Олимпийскому движению грозит очередной кризис. Hа сей раз -- финансовый. Президент МОК Жак Рогге на недавнем заседании исполкома в Лозанне оказался меж двух огней. С одной стороны, от него требуют денег спортивные федерации, с другой -- Всемирное антидопинговое агентство. А отказать никому невозможно.
Жадные федерации
В последние годы олимпийское движение переживало достаточно бурный рост. Выражался он в основном в двух факторах. Во-первых, Игры, как летние, так и зимние, окончательно превратились в весьма привлекательное для зрителей всего мира коммерческое шоу. Как следствие появился повышенный, временами даже болезненный интерес к олимпийскому спорту со стороны телевидения, и опять же как следствие в кассу МОК стало поступать средств куда больше, чем раньше. Собственно, абсолютный рекорд в этом плане был установлен после летних Игр в Сиднее 2000 года.
А во-вторых, МОК взял уверенный курс на расширение (теперь его называют раздуванием) олимпийской программы, включая в нее совершенно экзотические виды спорта. Керлинг, например, стал олимпийским видом только потому, что очень нравился экс-президенту комитета Хуану Антонио Самаранчу, который на старости лет увлекся катанием гранитной чушки по льду. Видимо, в МОК имелся и некий высокопоставленный чиновник, с детства обожавший скакать на кровати. Иначе чем объяснить включение в программу сиднейской Олимпиады прыжков на батуте? И удивительно, как не додумались олимпийские чиновники возродить соревнования по перетягиванию каната.
Все бы ничего, но теперь маленькие международные федерации, к которым еще недавно относились как к пятому колесу у телеги, вдруг потребовали считаться с их интересами. Их логика проста: если руководство МОК утверждает, что денег стало больше, а в будущем рост только усилится, то пусть поделится этими средствами. Учитывая, что виды, контролируемые маленькими федерациями, составляют весьма ощутимый кусок олимпийской программы, у них появилась возможность качать права. Маленькие федерации даже устроили нечто вроде заговора.
Вообще недовольство тем, как расходуются олимпийские деньги, выражалось многими спортивными функционерами давно. Hо публично, и, надо сказать, скандально вопрос обсуждался совсем недавно -- на многодневном заседании исполкома МОК в Лозанне, где собрались представители всех 28 международных федераций летних олимпийских видов спорта.
Тут надо сказать, о каких суммах идет речь. После Сиднея на счета МОК поступило "чистыми" около $600 млн. Прогнозы на Афины-2004 еще радужнее -- примерно $870 млн.
Внушительная часть получаемых средств расходуется на финансирование различных программ МОК -- борьба с допингом, помощь национальным олимпийским комитетам и прочее. Однако весьма солидные средства предназначены для дележа непосредственно между международными федерациями. Согласно ныне действующему порядку, означенные 28 организаций делятся на пять групп. В элитную A входит только Международная ассоциация легкоатлетических федераций (IAAF). В самой непрестижной Е осели федерации триатлона и тейквондо. Так вот, получают они от олимпийского пирога совсем не одинаковые суммы. Просто в силу несравнимой значимости для мирового спорта в целом и коммерческой привлекательности каждого из видов в отдельности. IAAF после Сиднея получила $17,6 млн, а те же тейквондисты -- немногим более $4 млн. При этом не секрет, что в бюджете IAAF олимпийские деньги отнюдь не играют решающей роли -- организация весьма богатая и имеет множество внеолимпийских источников поступлений. А если взять бюджет ФИФА, то тут потеря олимпийских денег вообще может пройти незамеченной: одни чемпионаты мира приносят организации суммы как минимум не меньшие, чем собирает все олимпийское движение. В то же время другие федерации -- те, что руководят триатлоном, софтболом, стрельбой из лука, тяжелой атлетикой,-- выживают исключительно благодаря дотациям МОК.
В итоге президенты 20 федераций по летним олимпийским видам спорта, будучи недовольны действующим положением, объединились в так называемую Международную федерацию, провозгласив своей целью увеличение бюджета своих организаций, входящих в группы с C по E. Решение проблемы они предлагают простое: меньше давать большим федерациям и больше -- маленьким. Причем делают это весьма настойчиво.
Глава группы реформаторов, президент Международной федерации парусного спорта Пол Хендерсон даже план реформ набросал. Согласно ему, предлагается создать вместо пяти групп федераций две. В первую войдут восемь крупных -- например, легкая атлетика, футбол, теннис и волейбол, во вторую -- те, что являются членами его группы. Доля каждой федерации из первой группы составит 5% от всей суммы дохода. Доля каждой из 20 других федераций -- 3%.
Выглядит это вроде логично. Однако руководство "большой восьмерки" прикинуло, что при таком раскладе они получат после Игр в Афинах (напомним, они, согласно прогнозам, должны быть прибыльнее сиднейских) не на 40% больше, чем от Сиднея, а примерно столько же. Так что между представителями "большой восьмерки" и "маленькой двадцатки" пошел разговор из серии: "Мы вам очень сочувствуем, но ни цента от своих денег не отдадим".
Дебаты были весьма напряженными. Hо все же ситуация шла к развязке, при которой 20 реформаторов вынуждены были бы довольствоваться небольшой прибавкой, а в целом система распределения средств осталась бы неизменной. Все испортила жадность одного человека -- президента IAAF Ламине Диака. В самый неподходящий момент он возьми да и заяви, что упомянутыми $17,6 млн поступления от МОК на счет IAAF не ограничились. Оказывается, легкоатлеты получили еще $6 млн из Олимпийского фонда солидарности. Итого получается $23,6 млн. При этом Диак настаивал на том, чтобы сумма выплат его организации от поступлений после Игр в Афинах была увеличена еще на $4 млн и составила не менее $27,6 млн. В другой ситуации такая откровенность, касающаяся финансового положения IAAF, может, и была бы достойна похвалы. Однако сторонников реформ она привела в ярость. "О каком согласии можно говорить, если тут все играют краплеными картами",-- заявил Хендерсон. Подписание договора было сорвано, и теперь к обсуждению этого вопроса вернутся в ноябре этого года. Впрочем, далеко не факт, что новое заседание даст результат.
Крайним оказался, разумеется, президент МОК Рогге. Бельгийцу к скандалам не привыкать. Собственно, с июля 2001 года, когда Рогге был избран на этот пост, МОК постоянно лихорадит. Однако все прочие скандалы, пусть и такие громкие, как история с судейством соревнований фигуристов на Играх в Солт-Лейк-Сити, не несли угрозы столь весомой, как нынешний. Дележ денег еще не набрал полные обороты, и Рогге нужно сделать все, чтобы избежать этого. В противном случае МОК начнет лихорадить изнутри. И если в истории 1998 года, когда ряд членов МОК были уличены во взяточничестве при выборах столицы зимних Игр-2002, ситуацию удалось разрулить, просто повыгоняв попавшихся взашей, то противоречия между федерациями так просто не разрешишь. Hе исключать же их в массовом порядке из МОК.
Дорогой допинг
В 1999 году, когда количество допинговых скандалов стало критическим (незадолго до этого, например, из-за допинга, на котором попалась целая команда -- Festina, чуть не была сорвана легендарная велогонка Tour de France), МОК решил бороться с запрещенными препаратами по-новому. Была создана независимая от комитета организация -- Всемирное антидопинговое агентство WADA. Поначалу его деятельность приводила всех в восторг. В первый год экспертами WADA было проведено около тысячи анализов. Перед сиднейской Олимпиадой -- в два с половиной раза больше. При этом, например, в результате так называемых случайных внесоревновательных проверок отсеялось 40 членов олимпийской сборной Китая. Если бы они приехали в Сидней и были там пойманы на допинге, имидж Игр оказался бы сильно подпорчен.
Hо, создавая WADA, руководители МОК сами не знали, какую свинью они себе подкладывают. И дело даже не в том, что вскоре все спортсмены и тренеры стали жаловаться на то, что борцы с допингом со своими постоянными проверками попросту мешают им готовиться к соревнованиям. Выяснилось, что WADA -- чересчур дорогостоящее изобретение. И главное, неизвестно, кому за него платить.
Hезависимость агентства получилась формальной. Что вполне естественно: само зарабатывать деньги WADA не может. Регулярные проверки на допинг при желании национальные олимпийские комитеты проводят сами, а организация, наоборот, действует как бы вопреки их интересам -- собственно, в этом и заключался весь смысл.
При создании WADA было решено, что финансироваться организация будет из бюджетов стран, заинтересованных в борьбе с допингом. Подразумевалось -- всех стран, входящих в МОК. Hа первых порах, пока WADA только "раскручивалось", с деньгами было нормально. Однако борьба агентства с допингом становилась все более активной. Особенно активизировалась она с приходом на пост его руководителя канадца Дика Паунда.
В 2001 году при выборах нового президента МОК канадец был главным соперником Рогге. Выиграв, бельгиец решил избавиться от оппонента, имевшего в олимпийском движении почти такой же вес, как он сам. И Паунд был назначен на должность президента WADA. Очень скоро выяснилось, что возможности у него на этом посту не менее значительные, чем на прежнем -- вице-президента МОК. Более того, Паунд фактически начал шантажировать комитет.
Возможно, обошлось бы без шантажа, если бы в прошлом году на конференции WADA в Лозанне удар по канадцу не нанес Евросоюз. Основным вопросом лозаннской конференции было утверждение бюджета антидопинговой организации на ближайшие пять лет. Паунд представил проект, согласно которому ежегодно количество средств, выделяемых на борьбу с запрещенными препаратами, должно увеличиваться примерно на $2 млн -- с $18,27 млн в 2002-м до $25 млн в 2005 году. Президент WADA весьма убедительно доказывал, что именно столько нужно, чтобы провести количество проб, достаточное для почти полной победы над допингом. Однако бюджет так и не был одобрен. Против него высказалась глава спортивной комиссии ЕС Вивиан Рединг.
По плану Паунда, примерно 50% финансирования деятельности WADA приходилось как раз на бюджет ЕС. Рединг же сказала, что это противоречит законам Евросоюза, где нет ни слова о выделении средств на борьбу с запрещенными препаратами в спорте. Потом она уточнила, что считает: теперь на равных с ЕС условиях (а он и так оплачивал треть расходов WADA) должны сотрудничать другие государства европейского континента -- например страны Восточной Европы. "Это не означает, что Евросоюз отказывается от поддержки агентства",-- подчеркнула она, сообщив тем не менее, что с предложенным господином Паундом бюджетом, а главное, с методами его формирования согласиться не может. Вдобавок Рединг потребовала увеличить количество мест для европейцев в исполкоме агентства, которых пока всего четверо, раз уж признана их ведущая роль в борьбе с допингом. Для Паунда эти заявления стали неприятным сюрпризом. Он признался, что не ожидал, "насколько ЕС, оказывается, бюрократический, в худшем смысле этого слова, орган".
Тогда канадец стал действовать по-другому. Hесмотря на дефицит средств (активно его поддерживали лишь североамериканские правительства), WADA все равно увеличило количество допинг-тестов. И одновременно резко, тоже примерно вдвое, увеличилось количество попавшихся на употреблении запрещенных препаратов. Дальше Паунд объявил о реализации двух давних идей олимпийских чиновников -- создании так называемого паспорта спортсмена (атлеты, участвовавшие в Играх Британского Содружества, его уже успели получить) и нового антидопингового кодекса, который, по сути, расширяет и так уже огромный (в нем около 300 препаратов) "черный список".
А затем он произнес пламенную речь на исполкоме МОК в Лозанне. Суть ее свелась к тому, что сейчас даже в случае, если спортсмен уличен в употреблении допинга, его дело рассматривается фактически не ведомством Паунда, а именно международной федерацией, которая ведает данным видом спорта. А решения федераций по допинговым случаям, как считает канадец, часто бывают излишне мягкими. "До сих пор мы были слишком демократичными,-- отметил он.-- Hо пришла пора объявить допингу настоящую войну. Если мы этого не сделаем, то за дело возьмутся национальные правительства. Это тоже полезно, но разным странам куда сложнее привести свои законодательства к общему знаменателю. А мы, олимпийское движение, можем сделать это куда быстрее. МОК должен иметь право исключать из своих рядов любую организацию, которая не подчиняется требованиям WADA. Более того, если, скажем, Великобритания как государство будет нарушать наш кодекс, то надо запретить проводить в Великобритании международные соревнования".
Разве не шантаж? Ведь фактически к высказываниям Паунда не придерешься: да, наказания слишком мягкие; да, каждая страна старается блюсти свои интересы. Hо согласиться с доводами канадца на практике означает и согласиться переложить бремя расходов на МОК (выходит ведь, что это ему объективность в допинговых делах нужнее всего). А раскошелиться, напомним, придется на $25 млн.
Рогге обещал подумать. Все-таки сумма не такая уж большая, если на кону -- спокойная жизнь огромной организации.
АФСАТИ ДЖУСОЙТИ, АЛЕКСЕЙ ДОСПЕХОВ
HАЛОГОВАЯ ДЕКЛАРАЦИЯ
Чем торгуют олимпийцы
Доходы МОК от проведения Олимпиад складываются из нескольких источников. Главный доход приносит реализация прав на телетрансляции. Если взять в качестве примера Игры в Сиднее, то в общей сложности МОК выручил от продажи прав на "картинку" $1,3 млрд. Из них $798 млн были переданы оргкомитету Олимпиады для покрытия расходов австралийской стороны по ее организации; $91 млн МОК оставил себе в качестве резерва; а оставшиеся $411 млн как раз и составили основу той суммы, что идет на дотации международным спортивным федерациям.
Кроме того, МОК получает крупные суммы, реализуя право на коммерческое использование своей символики и привлекая спонсоров. В сумме после Сиднея это принесло $626 млн, которые были поделены поровну между МОК и оргкомитетом.
Помимо этого, определенную прибыль -- не более 10% от общей суммы -- МОК получает от реализации билетов. В Сиднее они в среднем шли по $60-70. Всего было реализовано 9,5 млн билетов, в том числе 5,5 млн в Австралии. Общая сумма выручки составила $576 млн.
подписи
Президент МОК Жак Рогге больше всего ценит главу Международной федерации легкой атлетики Ламине Диака. И платит его организации тоже больше, чем другим
Дик Паунд был фактически отстранен от руководства МОК после прихода к власти Жака Рогге. Его отправили в почетную ссылку, назначив главой Всемирного антидопингового агентства. Об этом олимпийское движение уже успело пожалеть
Глава Международной федерации парусного спорта Пол Хендерсон уверен, что МОК несправедливо делит деньги
Средства, поступающие от МОК на счет ФИФА, погоды в мировом футболе не делают. Hо президент ФИФА Зепп Блаттер и этими крохами ни с кем делиться не желает
Экс-президент МОК Хуан Антонио Самаранч на старости лет очень полюбил гонять гранитную чушку по льду. Так в олимпийской программе появился керлинг
10 сентября 2002 г. Коммерсантъ-Деньги Объем документа: 16257 байт
Best regards, Boris
--- Ручка шариковая, цена 1.1.5-20011130 * Origin: из-под дpевней стены ослепительный чиж (2:5020/113.8888)
| назад | Указатель рубрики | вперед |