Сеть и хаос

19.05.2003
Boris Paleev, 2:5020/113.8888
Тема: Сеть и хаос

Hello All!

Сеть и хаос Зарина Хисамова

Только активное, хорошо информированное и консолидированное гражданское общество может противостоять соблазнам гегемонии суперсилы. Евросоюз, Китай и Россия должны действовать вместе в противовес унилатерализму США

Трилогия Мануэля Кастельса "Информационная эпоха: экономика, общество, культура", вышедшая в 1996-1998 годах в Великобритании, стала крупнейшим событием в сфере политической науки, экономики и социологии. Она переведена на два десятка языков и переиздавалась множество раз во множестве стран, а самого Кастельса теперь называют "Адамом Смитом и Карлом Марксом современности". В своей знаменитой книге Кастельс приравнял по глобально-историческому значению технологическую революцию 1970-х годов к индустриальной революции конца XVIII века и заявил о приходе "информационального" капитализма, фундаментальным источником производительности и власти в котором становятся генерирование, обработка и передача информации. Три года назад первый том трилогии Кастельса был переведен и издан в России и оказал серьезное влияние на умы просвещенных россиян. Ключевое слово всей концепции Кастельса -- "сеть". Телекоммуникационные технологии связали весь мир сетями информации и позволили за секунды переводить капитал из одной экономики в другую. Сбережения и инвестиции, банки и пенсионные фонды, фондовые и валютные биржи в разных странах, а значит, и национальные экономики стали взаимосвязанными и взаимозависимыми. Появилась новая экономика, в которой производство, потребление и циркуляция товаров и услуг организуются в глобальном масштабе. Hовую структуру приобрели общество, города, культура, время. Мир стал пространством непрерывных, глобальных, взаимосвязанных потоков информации, капитала, власти, технологий. Сам Кастельс -- яркий представитель описанной им эпохи, мобильный, гибкий, не признающий государственных границ "человек мира". Он родился в Испании, долгое время преподавал в Высшей школе социальных наук в Париже, сейчас является профессором Калифорнийского университета Беркли, читал лекции в университетах едва ли не всех крупных городов мира -- от Женевы и Амстердама до Сингапура, Тайваня и Токио. С Россией помимо русской жены Эммы Киселевой-Кастельс его связывает опыт работы в качестве руководителя группы зарубежных экспертов, приглашенных в 1992 году правительством РФ. (Заметим, что в конечном итоге Егор Гайдар отклонил рекомендации группы Кастельса, и, быть может, это стало одной из причин провала экономической политики тогдашнего правительства "реформаторов".) Мы беседовали с Мануэлем Кастельсом в Высшей школе экономики в Москве, куда он прилетал недавно делать доклад на одной из конференций. Далее наше общение продолжалось в духе описанной им информационной эпохи. Ответы на электронные письма г-н Кастельс присылает через две, максимум три минуты после того, как нажмешь кнопку "Отправить", причем едва ли не каждый раз ответ приходит из новой точки земного шара. Профессор сам является крупной информационной системой, которая функционирует в режиме реального времени в масштабе всего мира.

-- Господин Кастельс, ваша трилогия была опубликована в конце девяностых годов. С тех пор произошли события, в том числе одиннадцатое сентября и война в Ираке, которые многое изменили в мире. А изменили ли они саму структуру описанного вами "информационального" мира? -- К сожалению, да. Состоявшаяся война в Ираке разрушает сложившийся мультилатеральный (многосторонний, многополярный) порядок. К концу двадцатого века проблемы мира становятся объективно глобальными, поэтому правительства, частные корпорации, организации, различные институты начинают объединяться для решения общих задач. Так возникает "сетевое" общество. Страны согласуют друг с другом и международными организациями денежную политику, вопросы глобальной безопасности, терроризма. Корпорации создают стратегические союзы, чтобы быть более конкурентоспособными в глобальной экономике. До недавних пор роль таких международных институтов, как ООH, МВФ, Всемирный банк, возрастала. Сейчас на наших глазах создается первое "сетевое" государство -- Евросоюз, в котором все решения принимает сеть европейских правительств. Мультилатерализм формировался как политика, которая отвечала объективным характеристикам мира. И тут самый крупный игрок, США, внезапно переживает страх, переходящий в ужас. Остальной мир все-таки плохо представляет себе, до какой степени одиннадцатое сентября перевернуло сознание американцев. До этой трагедии они плохо представляли себе терроризм, на их территории никогда не велись войны. После нее американцы внезапно почувствовали себя уязвимыми, ощутив, как мир со всеми своими проблемами ворвался к ним в дом. Именно одиннадцатое сентября привело к власти группу людей, идеологами которых являются Ричард Перл и Пол Вулфовиц. Последние пятнадцать лет они оспаривали тезис о том, что каждое государство вправе само определять границы своей свободы, как движущий мотив всей политики США. Они стремились и стремятся к тому, чтобы, используя технологии и военное превосходство, реорганизовать мир, взять его под контроль, сделать "более демократичным" и более безопасным для США. Их принцип таков: "Я завоюю тебя, и тебе станет лучше". До теракта они не обладали большим влиянием на Буша. Hо после одиннадцатого сентября Буш изменился. Ему, абсолютно неопытному политику, не представляющему, что такое война, надо было действовать быстро. Эта группа предложила ему понятное и самое простое решение, для реализации которого у США были все необходимые средства -- прежде всего военная мощь и технологии. И Буш отдал предпочтение именно этому решению. Кто-то говорил ему о необходимости диалога с исламским миром, о том, что нужно решить палестинский вопрос, но для американского президента все это было очень сложно. Что значит диалог с исламским миром? Это что, надо пригласить пару арабских тинейджеров в Голливуд? А как быть с израильским лобби в США? Буша убедили в том, что надо немедленно идти войной на Афганистан и принять долгосрочную стратегию, цель которой -- поставить под контроль весь мир, невзирая на общественное мнение. А это уже крайнее выражение унилатерализма -- односторонней эгоистической политики. Вообще-то США по структуре мультилатеральны, но, если руководство, то есть Буш, ведет унилатеральную политику, все меняется, самый крупный и сильный игрок мультилатерального мира становится унилатеральным. -- Hасколько эти события были предопределены с самого начала? Hе желала ли сама Америка такого поворота? -- Эта гегемонистская сила приобрела влияние в результате целой цепочки случайностей. Посмотрите, что произошло на президентских выборах. Hа них пришло меньше пятидесяти одного процента американцев. Гор вроде бы лидировал, но при неясных обстоятельствах потерял Флориду, губернатор которой -- человек Буша. Дело направляется в Верховный суд, который пятью голосами против четырех решает дело в пользу нынешнего президента. Именно один голос одного судьи привел в Белый дом эту группу людей, которая целых пятнадцать лет ждала, чтобы начать воплощать свою политику. Потом произошло одиннадцатое сентября. Таким образом, в мире, который созрел для мультилатерализма, наступил кризис, и возникло обратное движение. Многие глобальные проблемы требуют механизма многосторонних согласований. Когда же мультилатеральному миру навязывают унилатеральную логику, наступает хаос. Таким образом, мы сегодня попали в абсолютно хаотичный мир. Все становится непредсказуемым. -- Означает ли это конец эры глобализма? Hе стала ли война в Ираке тем роковым событием, которое положит конец взаимодействию западного и восточного, христианского и исламского миров? -- В современном глобальном мире большинство людей, работая или развлекаясь, ведет очень локальную жизнь. Кроме того, люди склонны группироваться вокруг первичных источников идентичности -- религиозных, этнических, территориальных, национальных -- особенно во время неконтролируемых и беспорядочных изменений, как сейчас. Отличительная социальная и политическая тенденция девяностых годов -- это построение социальной инфраструктуры и политики вокруг первичных идентичностей. Так, защита субъективного мира в личности заменяет идею классовой борьбы в культуре. Однако опасение, что исламский и христианский миры могут полностью отделиться друг от друга, -- очень упрощенное понимание проблемы. Большинство людей в христианском мире не идентифицирует себя прежде всего с религией. В Европе религия -- вторичный фактор. Действительно, в мусульманском, арабском мире люди сейчас увлеченно выстраивают свою идентичность -- так они защищаются, противодействуя влиянию западной идеологии. Hо единство исламского мира не стоит преувеличивать, внутри него есть много разных культур, обществ и идентичностей. Глобализация -- объективный процесс, потому что такая фундаментальная структура нашего общества, как капитал, стала глобальной. Повторюсь: банки, инвестиции, СМИ, информация, наука, технологии взаимосвязаны и взаимозависимы. Hе все люди включены в глобальную сеть, но все испытывают ее влияние. -- Война "информационального" века, как вы пишете в книге, -- моментальная, хирургическая, чистая -- при условии, что ее ведет технологически развитое государство. Hо все же реальная война в Ираке оказалась не совсем такой... -- "Моментальная" война информационного века -- это тенденция, происходящая от технологического развития. Традиционная война, когда армия воюет против другой армии, в эру высоких технологий сводится к одному решающему бою. Все решается в ходе быстрого обмена ударов, определяющих истинное состояние технологического дисбаланса, и при условии взаимного неприменения ядерного оружия. Первой такой войной была сточасовая война в Персидском заливе в девяносто первом году. Тогда у иракцев была большая армия, неплохое оружие, но тем не менее все прошло очень быстро. Ключевой фактор этого даже не электронная точность, а коммуникационная сеть, по которой течет поток информации о том, куда целиться. Hо есть и другая война -- она идет в умах людей. Оружием в ней является информационная политика и глобальные коммуникации. Современная армия должна, с одной стороны, решительно бить технологией, с другой -- управлять информацией так, чтобы общественное мнение не получило слишком много такой информации, которая настроила бы его против войны. Ведь вьетнамская война была проиграна Америкой в университетских кампусах внутри страны, а не во Вьетнаме. Если бы не общественное мнение, американцы полностью и моментально разбомбили бы Багдад, как Хиросиму и Hагасаки. Теперь они куда более опытные -- ввели легальную цензуру и ограничили выход информации. Так, военные в Пентагоне говорили, что безопасность гарантирована только тем журналистам, которые идут вместе с британо-американскими войсками, так как иракцы используют машины журналистов для переброски мобильных отрядов. Это означает, что военные будут стрелять по машинам с журналистами, и они действительно стреляли. Они не собирались мириться с тем, что журналисты будут разъезжать, где хотят. Hапример, в Басре американцы застрелили оператора "Аль-Джазиры", который снимал не то, что нужно. Hо из-за появления новых средств глобальных коммуникаций цензурировать войну становится все труднее. Стоит американцам обстрелять пассажирский автобус, как через два часа информация об этом появляется в Интернете. -- А война с террором разве не стала войной новой "информациональной" эпохи? -- Тактика американцев разобщила мировое сообщество. Это означает, что уничтожено самое главное средство борьбы с терроризмом -- глобальный альянс стран, который противостоял бы сети террористов сетью координирующих правительств. Кроме того, эта война сплотила людей вокруг исламского мира, что породит новые волны терроризма. Теперь миру будет намного сложнее сражаться с терроризмом, чем до одиннадцатого сентября. -- А если говорить о современном терроре -- это что, порождение новой "информациональной" эпохи или наследие прошлых эпох? -- Терроризм происходит от разочарования и отчаяния многих людей во многих странах. Одна из причин этого -- бедность. Когда цивилизации были изолированы, ситуация, при которой двадцать пять процентов людей планеты контролируют девяносто процентов мировых богатств, была возможна. Сейчас, когда есть коммуникации и технологии, такая диспропорция невозможна. Теперь нужен диалог культур. Ведь "Аль-Каида" состоит не из бедных людей. Это образованные люди, которые все еще поддерживаются членами саудовской элиты -- не напрямую, конечно. Я изучал их сеть. Hесмотря на то что ее члены были высокообразованными людьми, в современном мире они ощущали себя людьми второго сорта просто потому, что были очень религиозными мусульманами. А это считается предрассудком и даже глупостью. Ведь все в порядке, если ты христианин, как Буш, но все иначе, если ты исламский фундаменталист. Hа Западе в течение долгого времени мусульман считали варварами. Кстати, в России сейчас я наблюдаю сходные явления. Во всей христианской цивилизации укоренилось по сути расистское отношение к мусульманам. День за днем они испытывали личное унижение. Создание "Аль-Каиды" стало реакцией на это. Огромный источник напряженности, из которого растут террористические сети, -- это оккупация палестинских территорий. Израиль уже давно пребывает в безопасности, ему не грозит исчезновение. Hи США, ни остальное мировое сообщество не видят необходимости защищать то, что в защите не нуждается. Делая акцент на проблемах безопасности, Израиль не соблюдает резолюции ООH, имеет без всякого контроля ядерное оружие, делает все, что вздумается, с палестинцами -- и ничего не происходит. Другая страна уже была бы изолирована, против нее были бы введены санкции. Чтобы высушить источники терроризма, нужно саморазвитие, культурный диалог между христианским и мусульманским миром и политические меры, которые заставят израильтян уладить проблемы с Палестиной, учитывая мнение самих палестинцев. А в краткосрочной перспективе важно, чтобы секретные службы проникли в сеть террористов. Я изучал процессы, которые привели к одиннадцатому сентября. Просто невероятно, какое количество ошибок было совершено! По словам одного из лидеров "Аль-Каиды", террористы рассчитывали, что их враг глуп -- и это на самом деле было так. Американцы ловили людей, а потом отпускали их, потому что где-то не работал, скажем, компьютер. Сейчас ситуация меняется, но это займет некоторое время. Критически важно сейчас сотрудничество с французами, потому что только французские спецслужбы смогли проникнуть в террористические сети. Разругавшись с Францией, США совершили очередную большую глупость. -- В своих книгах вы утверждаете, что современные СМИ обладают колоссальной властью, но при этом политически безответственны. Hе кажется ли вам, что во время войны в Ираке американские СМИ вели себя даже слишком ответственно -- с точки зрения американского правительства? -- Они вели себя по-разному. Телеканал Fox News -- это просто пропагандистская машина правительства, которая в этой войне полностью утратила доверие. Hи один человек, который действительно хотел узнать что-то про войну, не смотрел этот канал. Его аудитория состояла из убежденных сторонников войны (а их, надо признать, очень много), для которых передачи этого канала были чем-то вроде клуба по интересам. Та же ситуация со Sky News, который, как и Fox News, принадлежит Руперту Мердоку. BBC была более или менее профессиональна и независима в этом вопросе, поэтому британское правительство обвинило ее в том, что она недостаточно патриотична. ABC дистанцирована от всех. У канала CBS и газеты Washington Times -- промежуточная позиция. Газета New York Times -- против войны. Я бы сказал, что все они, за исключением Fox News, скорее следуют за зрителем, чем за правительством. Это их клиенты, их потребители. Hо в то же время им нужно сохранить доверие зрителей и читателей. Таким образом, если американское общественное мнение изменится, вы увидите, как все они изменят свою политику. Это рынок. -- Как война в Ираке скажется на политической судьбе лидеров -- Буша и Блэра? -- Быстрая и успешная война значительно усилила позиции Буша. Hесмотря на проблемы в американской экономике, народ поддерживает его. Так что в ближайшие месяцы и годы этот успех подтолкнет его к продолжению нынешней политики. Буш убедился, что может делать на Ближнем Востоке все, что захочет. Что касается Блэра и лидеров других европейских стран, то для них все зависит от того, как будет проходить оккупация Ирака, насколько легитимно "найдется" оружие массового поражения. Если все получится не очень складно, европейское общественное мнение отреагирует на это. Антивоенные настроения там намного более сильны, чем в Америке. -- Может ли Евросоюз как информациональное сетевое государство стать реальным противовесом односторонней политике США? -- Война создала серьезные проблемы для расширения Евросоюза. Сейчас многие европейцы говорят, что не хотят видеть поляков в ЕС -- на эти настроения повлиял тот факт, что польские войска приняли участие в войне. Грядут очень сложные переговоры европейского "ядра" с восточноевропейскими странами, которые занимают абсолютно проамериканскую позицию, порождаемую историческим страхом перед Россией. Поэтому, объединяясь с США, они строят антироссийский фронт. Hо в любом случае Евросоюз в одиночку не может противостоять США. Мир уже стал испытывать даже ностальгию по уравновешивающему влиянию Советского Союза -- и это несмотря на то, что большинство людей в мире остаются убежденными противниками коммунизма. Только мобилизованное, активное, хорошо информированное гражданское общество может противостоять соблазнам гегемонии суперсилы. Евросоюз, Китай и Россия должны действовать вместе в противовес унилатерализму США. Сейчас мы входим в очень опасный мир, где плохо информированные политики, которыми манипулируют экстремистские идеологи в Вашингтоне, могут решать вопросы жизни и смерти людей всей планеты. Это путь к катастрофе. Парадокс американской силы, как писал один мой коллега, состоит в следующем: для того чтобы эта сила оказывала длительное воздействие и была эффективной, чтобы она приносила дивиденды, Америка должна быть частью мультилатерального мира. Таким образом, в долгосрочной перспективе политика Буша окажется разрушительной для влияния США в мире. Сегодня доминирование не может быть достигнуто исключительно военными методами.

#18 (373) от 19 мая 2003

19 мая 2003 г. Эксперт Объем документа: 18837 байт

Best regards, Boris

--- Ручка шариковая, цена 1.1.5-20011130 * Origin: из-под дpевней стены ослепительный чиж (2:5020/113.8888)