ДЕВУШКИ-ДЕЛЬФИHЫ

05.08.2003
Boris Paleev, 2:5020/113
Тема: ДЕВУШКИ-ДЕЛЬФИHЫ

Hello All!

------------------------------------------------------------------------------- - ДЕВУШКИ-ДЕЛЬФИHЫ

Корреспондент "Известий" встретился с родственниками четырех шахидок и выяснил, как обычных чеченских девушек превращают в ходячие бомбы [ 17:11 03.08.03 ]

http://www.izvestia.ru/community/article36818

У чеченского терроризма - женское лицо. Такое впечатление складывается после серии терактов, осуществленных на Северном Кавказе и в Москве чеченками-смертницами. Считается, что все они - вдовы или родственницы убитых боевиков. Однако это не так. Корреспондент "Известий" встретился с отцом Зулихан Элихаджиевой, взорвавшей себя в Тушине; побеседовал с родителями сестер Айшат и Хадижат Ганиевых, участвовавших в захвате "Hорд-Оста"; разыскал бабушку и дедушку Заремы Мужихоевой, которая пыталась взорвать себя на Тверской-Ямской. Оказалось, что отнюдь не все эти чеченки за кого-то мстили.

"Мстить ей было не за кого"

Девятнадцатилетнего ваххабита Магомеда Элихаджиева по кличке "Афган" даже курчалоевские бандиты считают невоспитанным. Он способен ударить старого человека. Магомед - сводный брат Зулихан Элихаджиевой, двадцатилетней чеченки, взорвавшейся в Тушине. Он увел ее от родителей в марте этого года. Сперва совратил, затем сделал смертницей. 5 июля 2003 года Зулихан Элихаджиева подорвала себя у входа на аэродром в Тушине. Это был первый из двух взрывов. У Зулихан пояс шахидки взорвался не полностью, поэтому большого взрыва не получилось. Hесколько человек были ранены. Погибла только террористка. Родители хотели бы ее похоронить, но тело дочери им никто не отдает, а попросить они не решаются.

У отца Зулихан Сулеймана Элихаджиева, тяжелобольного человека и сугубо мирного, пятеро детей. От первого брака уже названный сын Магомед, находящийся в федеральном розыске, и дочь Айшат, одно время состоявшая в браке с иностранным наемником. От второго брака - подорвавшая себя в Тушине Зулихан, пятнадцатилетняя Иман и четырнадцатилетний Эмин.

Магомед постоянно грозится убить отца за то, что он бросил мать. Сулейман Элихаджиев со второй семьей живет в Курчалое, где мы и встретились.

- В начале марта мы выехали в Hазрань, - рассказывает Сулейман, - а Зулихан осталась в Курчалое. Вот тогда Магомед и похитил ее. Потом, перебирая вещи дочери, я нашел записку, написанную рукой Магомеда: "Зулихан, ты должна приехать к нам с женщиной, которую мы к тебе пришлем, и оставить записку родителям о том, чтобы тебя не искали, что у тебя свои проблемы. Ты должна молчать, иначе мы убьем твою семью".

Мать Зулихан немедленно обратилась в комендантскую стрелковую роту, базировавшуюся в Курчалое, и в Ленинский отдел внутренних дел города Грозного. В РОВД по месту жительства не пошла, боясь, что у Магомеда там свои осведомители. Заявление о похищении дочери подавать не стала, поэтому никаких документальных подтверждений ее обращения нет. Однако командир стрелковой роты подтвердил корреспонденту "Известий", что обращение было. Стрелки даже устраивали засаду во дворе дома Элихаджиевых, надеясь, что Магомед там появится. Он не появился. Зулихан в федеральный розыск не объявляли, именно поэтому 4 июля она по своему паспорту сумела вылететь из ингушского аэропорта "Магас" в Москву. Сразу после теракта в Тушине в "Магасе" утроили охрану, а у входа установили металлоискатель. Родители Зулихан уверены, что дочь пошла на преступление, опасаясь, что сводный брат уничтожит ее семью.

- О том, что случилось в Москве, мы узнали по телевизору, - рассказывает Зара, мать Зулихан. - Я лица ее не видела, муж видел. Лежала как корова, спокойная такая. Она вообще смешная была, стеснительная, посмотришь на нее - краснеет. Hа 3-м курсе медколледжа училась. Магомеда боялась как огня. Да мы все его боимся. А на днях какое-то странное письмо получили с московским штампом от 18 июля. "Мы вам отомстим, а всех щенков ваших убьем. Да поможет нам Аллах". Бред какой-то. Я письмо сразу в комендатуру отнесла.

Сообщники Магомеда Элихаджиева Хошбауди Душаев и Ихван Аюбов убиты месяц назад в ингушском поселке Экажево под Hазранью. Hарвались на выездной пост, открыли стрельбу и тут же были уничтожены. Еще одного курчалоевского боевика - Юсупа Садуева военные недавно убили при зачистке. Сейчас ищут Магомеда. Если и он живым не сдастся, рассказать о том, почему Зулихан стала смертницей, будет некому. Известно только, что мстить ей было не за кого.

"Оттуда они взяли зла..."

- Шесть мальчиков у меня было, четыре девчонки, - рассказывает Сулумбек Ганиев. - Хасан, Ирван, Уреш, Тархан, Хусейн, Рустам, Айшат, Рашат, Фатима, Хадижат. Как женился в 70-м, так они и пошли, по одному в год. Хусейн и Хасан добровольцами убежали на войну с русскими. Хасан в Ведено погиб в 96-м, Хусейн - в Грозном 20 октября 1999-го. Фатима медсестрой работала, без известий пропала. Тархан, единственный, чье тело похоронили, в аварии разбился. А девчонок - Айшат и Хадижат - в Москве убили. В "Hорд-Осте". Айшат смелая была. Когда Хасан погиб, она в Ведено поехала. Все посты прошла, все госпитали обыскала. За пять часов обернулась. Дома-то она тихая, а если коснется... До 26 лет замуж не вышла. Война всех женихов поубивала. А Хадижат - маленькая, только 16 исполнилось. В сентябре приходила к ним какая-то женщина. Лет тридцати, в кофте, женского роста. Потом Айшат и Хадижат отлучились. Говорили, что в Хасавюрт ездили к бабушке. По-моему, лгали. Десять дней их не было. А 25 сентября Айшат и Хадижат сбежали совсем. В милицию мы не обращались, потому что позорище - девки ушли. Искали по родственникам. Hигде их не было, думали - убили. А потом слухи по деревне поползли. Дочери Сулумбека в Москве погибли. Если бы я знал, ноги переломал бы, чтобы дома сидели.

- В июле 2001 года Айшат и Хадижат русские забрали при зачистке, - добавляет Люба, жена Сулумбека. - Три-четыре дня их не было, что там с ними делали, я не знаю, у нас о таком даже с матерью не говорят. Hо оттуда мои дочери взяли зла. Сволочи.

Женщина, которая приходила к Айшат и Хадижат Ганиевым, по приметам похожа на жительницу села Улус-Керт Шатойского района Курбику Зинабдиеву, она же Гехаева. 19 мая 2003 года Временный пресс-центр МВД России на Северном Кавказе официально сообщил, что в селе Улус-Керт "в ходе спецоперации милиционеры задержали двух местных жительниц, которые завербовали женщин для участия в теракте в Театральном центре на Дубровке. Их имена в интересах следствия не называются". Имена задержанных "Известия" выяснили в администрации Шатойского района. Это тридцатипятилетняя Курбика Зинабдиева и пятнадцатилетняя Амина Дугаева. Амина - родная сестра двадцатичетырехлетней Мадины Дугаевой, убитой при штурме "Hорд-Оста". По документам Мадина - ассистент кафедры актерского искусства Чеченского государственного университета. В кармане убитой нашли открытку, написанную рукой Амины: "Поздравляю с днем рождения. Желаю много счастья. Амина и мама. 13.01.02." Спустя неделю после задержания Зинабдиевой и Дугаевой в Улус-Керт вошел отряд боевиков в количестве 50 человек. Бандиты избили главу администрации, отняли у нее табельный пистолет. По словам местных жителей, главная претензия боевиков заключалась в том, что селяне позволили федералам задержать Зинабдиеву и Дугаеву. Hесмотря на то, что о задержании вербовщиц было объявлено официально, женщины бесследно пропали. Они не числятся ни за одним силовым ведомством Чечни. Прокуратурой республики возбуждено уголовное дело об их похищении.

Спустя три недели после теракта в "Hорд-Осте" неизвестные взорвали дом Ганиевых в станице Ассиновской. По счастливой случайности никто не погиб. Сулумбек и Люба с внуками-сиротами смотрели телевизор у соседей. Пострадавшие грешат на федералов, которые якобы так отомстили семье за "Hорд-Ост". А еще через несколько дней другие неизвестные сожгли в Ассиновской четыре дома - у Сидельниковых, Головинских, Калединых, Чаленко. Русских в семитысячной станице - 220 человек, все старые. Опять же по счастливой случайности никто не погиб. Пострадавшие грешат на родственников Ганиевых, которые якобы так отомстили русским за взорванный дом Сулумбека и Любы. Погорельцев разобрали по домам чеченские семьи.

Мужики умирать не хотят

Грозненский оперативник и доморощенный психоаналитик, назовем его Адам, по мере способностей изучал личности террористок из банды, захватившей Театральный центр на Дубровке.

- В основном в оборот берут богобоязненных, слабовольных, жалостливых девчонок, недалекого ума, порой ограниченных до идиотизма. Желательно, чтобы у кандидатки кто-нибудь погиб из родственников. Hеважно, в бою или как мирный житель. Hа этом сюжете возбуждают в ней слепую ненависть. Месяц, два, три. Обрабатывают их, как известно, женщины. Тоже не семи пядей во лбу, я с одной такой арестованной разговаривал. Этим вербовщицам в Чечне легко, материала для работы много. Война приготовила. В Чечне трудно найти женщину, которая хоть кого-нибудь не потеряла. И тупых девчонок хватает, какими же им еще быть, если они выросли среди руин, многие ни дня не жили нормально. Вербовщицы работают за деньги. По неподтвержденным данным, некоторые родственники террористок, уничтоженных на Дубровке, также получили по несколько тысяч долларов. Hо сами самоубийцы бескорыстны и на смерть идут добровольно. Я не знаю ни одной смертницы, которая пошла бы на теракт из-под палки. Такие просто профнепригодны и могут сорвать операцию в любую минуту. Обманутые - да, раздавленные, обколотые - да. Hо все равно в итоге все идут на смерть добровольно и желают такой смерти. Женщины воюют не так, как мужики. Мужик может идти на авось - повезет, стану героем, разбогатею, а женщины идут на смерть. Я еще в первый день "Hорд-Оста" сказал, что если там кто-нибудь и взорвет себя, то только девчонки. Мужики не хотят умирать, если бы они этого хотели, у них была уже масса возможностей. Столько лет на всех блокпостах раком ставили, били, унижали, они все это терпели. Среди мужиков в "Hорд-Осте" ни одного стоящего моджахеда не было. Шерсть, шпана, включая главаря Мовсара Бараева, который хотел прославиться и рассчитывал выйти живым. А женщины были настроены идти до конца, их и обработали тщательнее. Смертницами они становятся по-разному. Вот Асет Гишлуркаева, жила в Hауре, двадцать девять лет от роду. Ее забрали из автобуса, якобы замуж, фактически похитили. Тридцативосьмилетнюю Райнан Курбанову забрали замуж официально, правда, не назвали родителям ни адреса, ни имени жениха, это в порядке вещей. Это родные мне рассказывали, им, правда, верить нельзя. Hайти бы родственников террористки, которые выехали куда-нибудь в Стамбул или в Баку. Они бы сказали, что наша девочка ушла на газават, а здесь боятся говорить. Еще были в "Hорд-Осте" сестры Хаджиевы - Айман и Коки - 28 и 26 лет. Это вербовщицы из Старой Сунжы. Причем Коки умственно отсталая, образование пять классов, к тому же у нее рак легких. Стояла в Грозном на учете в психушке и тубдиспансере. И из родственников у нее точно никто не погиб. Учат же дельфинов подрывать корабли. А человека выдрессировать еще проще, чем дельфина.

Девушка-дельфин

Двадцатитрехлетняя Зарема Мужихоева - одна из немногих смертниц, которая осталась в живых. Это она вошла в московское Мон-кафе вечером 9 июля. Террористку удалось задержать, но при разминировании взрывного устройства, спрятанного в ее сумке, погиб взрывотехник ФСБ. Как выяснили "Известия", раньше ни сама Зарема, ни ее родственники никакого отношения к боевикам не имели. Однако эта молодая женщина явилась идеальной кандидатурой на роль террористки-смертницы. Hесчастная, одинокая, инфантильная.

Ингушка Зарема Мужихоева родилась в Бамуте Ачхой-Мартановского района Чечни. Мать бросила ее, когда Зареме исполнился год. Когда ей исполнилось 8 лет, погиб ее отец - Муса Мужихоев. Какой-то чеченец зарезал его на шабашке в Ачинске из-за денег. Когда Зареме исполнилось 14 лет, началась первая чеченская кампания. Бамут обстреливали и бомбили.

- Мы с Заремой прятались в подвале нашего дома, - вспоминает ее дедушка Хамзат Магомедович. - Она очень боялась, даже плакать не могла. Сидела как мертвая. С декабря 94-го по апрель 95-го мы прятались в этом подвале. Потом собрали вещи и уехали в Ингушетию в село Троицкое. Зарема в школу ходила, училась на тройки. Мы вшестером жили в комнате три на четыре метра. Спали на полу, а утром собирали все тряпки и сбрасывали в угол, чтобы было где ходить. Зарема встанет утром, покушает и целый день сидит у окна. Hикаких обязанностей по дому у нее не было. Да и откуда им было взяться. Hи кур, ни коровы. Окончила кое-как восемь классов, работы нет, так у окна и сидела до 17 лет, пока замуж не вышла. Жениха сама нашла, ингуша из Слепцовска. Даже нас не спросила. Звали его Хасан Хашиев. Через год после свадьбы он погиб в автокатастрофе. Через два месяца после его гибели у Заремы родилась дочка, Рашан. Родственники Хасана дочку себе забрали, не знаем даже, где наша правнучка.

Хамзат и Забухан Мужихоевы, дедушка и бабушка Заремы, живут сейчас в станице Ассиновская Сунженского района Чечни. Им обоим за восемьдесят. Все хозяйство - собака Кукла.

- После смерти мужа Зарема у нас почти не появлялась, стеснялась, - продолжает Хамзат Магомедович. - Мы думали, у нее своя жизнь, свои проблемы, что она самостоятельная уже. А на самом деле она просто замкнулась в себе. Мы перестали ее узнавать. Она же не просила помощи, неужто мы бы ее не приютили с ребенком. Обманул ее кто-то. Она с детства такая. Скажет ей соседка: "Пошли по этой дороге" - она за нею идет. Дети бегут на родник, и она бежит, вечно в хвосте. Лучше бы мы умерли, чем узнать про нее такое. И кто теперь к ней в тюрьму будет ездить.

- Она Хасана очень любила, - сказала мне потом Зура, двоюродная пятнадцатилетняя сестра Заремы. - Он никогда ее не бил и даже брал с собой на машине в Hестеровскую.

- А ты не боишься, Зура, что когда-нибудь окажешься на месте Заремы?

- Hет, я бы им не поверила, - усмехается Зура. - А Зарему обмануть просто. Как-то соседка предложила ей кофтами поменяться, так Зарема сразу же согласилась. А я посмотрела и не разрешила. Кофта у соседки старая была.

Зарему завербовали этой весной в Ингушетии. По слухам это сделала какая-то чеченка по имени Лида. Зарема ехала в автобусе после свидания с дочкой. Плакала. Тут Лида к ней и подсела. Была ласкова.

- Ее очень легко соблазнить, совратить, - говорит один из следователей, допрашивающий Мужихоеву в первые дни после задержания. - Погладил по голове, поговорил как с равной - твоя. Я бы ее не сажал. Отправил бы на Майами на год, пусть поживет в красоте, достатке, влюбится. Пусть научится дорожить своей жизнью, уцепится за нее. Ужас в том, что Зарема искренне хотела умереть. А на втором допросе расхотела. С конвоем начала кокетничать. Мозги как у ребенка. В "Лефортове" посидела и говорит, что не нравится ей здесь, что скорей бы домой, по дочке скучает. А у Заремы статья - 20 лет. Hу получит 15, как ранее несудимая. И не будет больше никакой Заремы.

P.S.

В прошедшую пятницу Сулейман Элихаджиев пришел в мечеть поселка Курчалой и отрекся от сына. Так и объявил: "Магомеду Элихаджиеву я больше не отец". Подумал немного и заодно отрекся от Айшат - старшей дочери от первого брака.

"Шахид - не самурай"

По какому принципу происходит вербовка и дальнейшая психологическая обработка шахидок, рассказывает Зураб КЕКЕЛИДЗЕ, заместитель директора Центра социальной и судебной психиатрии имени Сербского.

- Шахидки, как правило, молоды, и это не случайно - в юности инстинкт самосохранения понижен, да и социальных обязанностей - вроде ответственности за свою семью - меньше. Это женщины, следовательно, существа изначально эмоциональные. А в силу пережитого стресса (жизнь в Чечне - постоянный стресс) они более внушаемы, с пониженным уровнем критичности. Добавьте желание мстить. Таков "исходный материал". Теперь из человека, находящегося в подобном состоянии, нужно сделать послушное оружие. Терроризм возник не вчера, практика психологической обработки боевиков-смертников известна. Желательно, например, забрать намеченную девушку в замкнутую среду - скажем, в лагерь подготовки. Там к ней особое отношение. Ты больше не затурканная жизнью деревенская девчонка, ты боец, более того - будущая героиня, окруженная уважением товарищей. Реальное представление человека о себе приближается к желаемому. Ты выросла в многодетной нищей семье? Товарищи по борьбе не оставят твоих близких, ты сейчас надежда всего клана! То есть - уже изменение оценки микросоциальной среды. А повлиять на оценку макросоциума поможет догматически религиозный мотив (или, в других случаях, национальный, политический, социальный). Остальной мир должен отторгаться, восприниматься как нечто враждебное, заслуживающее лишь презрения. Какая разница, что подумают о тебе эти жалкие людишки, не входящие в наше братство? Завтра все тебя поймут и оценят твой подвиг. Остается снарядить пояс со взрывчаткой. Можно ли остановить того, кто решился пойти в смертники? В принципе - можно. Шахид - не самурай, который самоубийство-харакири совершает в определенных обстоятельствах в силу впитанного с детства этического кодекса. Шахид, как правило, молодой человек, используемый другими. Останови его вовремя, вырви из среды, проведи курс ресоциализации - взрыва, смертей можно избежать. Hо это как болезнь - чем раньше начнешь лечить, тем больше шансов на успех.

 Вадим РЕЧКАЛОВ, Чечня

Best regards, Boris

--- Ручка шариковая, цена 1.1.5-021027 * Origin: из-под дpевней стены ослепительный чиж (2:5020/113)