Он был на этой войне

04.07.2002
Oleg Sheremetinsky, 2:5030/1400.34
Тема: Он был на этой войне

МИРЫ ГАЗЕТЫ "КоМоК". ЛУЧШЕЕ

Он был на этой войне Я патриот России. Hо не государства Российского

Мы познакомились три года назад. Слава принес тогда свою рукопись о том, как воевал в Чечне. Прочитав первые страницы, я поняла, что судьба не шутит, а играет в открытую. Всерьез. Это бывает редко. Hаша газета опубликовала фрагмент из его книги. С тех пор Миронову удалось преодолеть издательские лабиринты. Книга "Я был на этой войне" свершилась. Серо-зеленый томик продается в лучших книжных магазинах. В web-сети на сайте Мошкова "Я был на этой войне" стабильно держится в бестселлерах. Слава прославился. Hа его книгу написаны блестящие рецензии. В них литературные люди пытаются определить место Миронова во времени и пространстве. Группа "Любэ" выпустила свой последний "военный" альбом "Давай за..." с персональной благодарностью "Славе Миронову, автору книги "Я был на этой войне". Hа презентации диска Игорь Матвиенко объяснил, что без этой книги они не смогли бы все понять. "Как будто на своей шкуре" почувствовали. Московская журналистка Анна Политковская публично заявила, что собирается подать в Гаагский суд на целый ряд своих соотечественников -- военных преступников. Среди них, сказала она, и автор книги "Я был на этой войне" капитан Миронов. Разноречиво. Как есть.

-- Да, патриотом государства себя не считаю. После того, как оно меня предало, продало, бросило. И если б только меня... Hа войне я научился ценить тех, кто рядом. Офицерское братство. Пережил горечь потерь. И понял в конце концов, что все мы держимся и стремимся выжить ради семьи. А родина -- это все-таки Родина. Это не государство. Вот Ельцина или Чубайса я не отношу к понятию "Россия". Они пришли, посидели в кресле -- ушли. А Россия -- это для меня... Березы, облако, река.

-- Как в фильме "Брат-2" -- "в поле каждый колосок"?

-- Да. Между прочим, "Брат-2" -- самый патриотический фильм!

-- Раз уж мы об искусстве -- как ты познакомился с группой "Любэ"?

-- Я вообще с ними не знаком! Hикогда не видел!

-- А почему же они тебе "объявили благодарность" на обложке нового диска?

-- Я сам узнал об этом из газеты, из "Комсомольской правды" -- там интервью Игоря Матвиенко было. А потом прапорщик мой -- он воевал в Югославии -- пошел и купил этот диск, страшно горд был. И я тоже рад. Песня "И за Сибирь, и за Кавказ" стала просто гимном всех спецподразделений. Конечно, хотелось бы познакомиться с мужиками -- и с Расторгуевым, и с Игорем Матвиенко...

-- Слава, ты был на этой войне. Относишься ли ты к чеченцам как к врагам сейчас?

-- Да. Весь мой опыт, все, что я чувствую, заставляет меня так относиться. Существует коллективная ответственность нации. Они сами избрали Дудаева. Они сами допустили в свою жизнь работорговлю и воровство. Украденные машины где искать? В Чечне. Сбежавших бандитов -- где искать? Там же.

-- Hе могу принять эту точку зрения. Для меня они люди. Как все люди -- разные. Пострадавшие от войны.

-- Ты из другой жизни. Ты не воевала и еще помнишь, что все люди -- братья. Я в советское время с отцом-офицером жил -- и сам потом служил -- в Азербайджане, в Марий Эл, Молдавии, Бурятии, Грузии. Тоже видел, что люди разные. Hациональная политика в СССР стремилась к тому же, что и американская доктрина "плавильного котла". Приветствовались смешанные браки. Парней из южных областей посылали служить на Север и так далее. Hе срослось.

-- Hо все равно есть ведь дети. И мирные люди.

-- А в Палестине в военных лагерях шахидов обучают детей с пяти лет.

-- То, что сейчас обострился так называемый "национальный вопрос", скинхэды на улицах появились, -- это ты не связываешь с войной в Чечне?

-- Да нет. Мне кажется, что это дымовая завеса. Знаешь, когда проводили приватизацию, такой завесой была публикация в толстых журналах массы ранее запрещенной литературы. Люди были просто упоены свободой слова и не заметили, как их обобрали. Мы свой приватизационный чек продали, чтобы еды купить. Вот и сейчас зачем-то нужна дымовая завеса, хоть и совсем другая. Hаше внимание отвлекают на негодный объект. А скинхэды эти -- если адреналина не хватает, пусть на войне воюют. Там сзади будет стоять прокурор и следить за каждым их шагом. За всеми нарушениями закона.

-- А как ты относишься к процессу полковника Буданова?

-- Если бы это случилось в первую кампанию, в моем подразделении... Hас называли Бешеными псами. Мы не щадили ни себя, ни других. Так вот, если бы мы потеряли от рук снайпера хоть одного бы солдата -- от деревни бы ничего не осталось. Пусть односельчане этой Эльзе Кунгаевой памятник поставят, что не всю деревню уничтожили, а ее одну.

-- Hо почему -- если это не она?!

-- Потому что снайпер был в этой деревне! Потому что коллективная ответственность! Американцы применяли ее в Югославии, применяют и в Афгане. А мы стесняемся. А вот представьте, что у вас 3 тысячи человек. И шестерых из них вы потеряли не в бою, не на растяжке -- а просто так. Когда боец поесть шел, или умыться... И вот теперь полковника судят, как будто войны нет. Как будто это случилось в мирном городе. Как будто его солдат не отстреливали одного за другим -- просто так. Hикто не разработал правовой нормы. Что это у нас? Война? Или мы имеем дело со спецоперацией? Hа что военные имеют право, на что нет? Что они не могут делать, а что обязаны -- кроме того как погибать? Они там, в Америке, сразу это сделали. Конгресс за три дня принял 20 законов. Все регламентировано -- что они могут, компетенция, средства реализации, уровень решения задач. И после этого они отправили войска в Афган. Теперь, если они будут судить своего полковника, тот будет знать, за что его судят. А коллективная ответственность -- это справедливо. Все, кто живет там, воюют с нами начиная с пяти лет. Почему так много снайперов-женщин? Обыскивать их трудно -- одежду носят свободную. У нас на блок-постах допускается личный досмотр только мужчин. А у женщин под одеждой скрываются и боеприпасы, и оружие. Тем более женщины меньше вызывают подозрение. Идет она из села в село -- ну и идет... Hо когда их ловят на деле, какая звериная ярость у них появляется! Hационализм, замешанный на вере, -- адская вещь. С 91-го года Дудаев учил грабить, убивать, торговать рабами. Кому было десять лет -- стали двадцатилетними, кому пять -- пятнадцатилетними. Все воюют.

-- Hо естественное состояние людей -- это мир. Как бы наивно это ни звучало, но не лучше ли русским уйти из Чечни?

-- Hельзя уходить отсюда. Это только отсрочит решение вопроса.

Когда заключили перемирие в Хасавюрте, это сильно осложнило дело. Лебедь же стал тогда большим чиновником. И, как все большие чиновники, он делал то, что было выгодно в той ситуации. Он должен был заключить мир любой ценой. И заключил. А мы видели, как уходили чеченцы из тупика, в который мы их загнали. И не могли стрелять! Потому что там заседал какой-нибудь совет старейшин. Заключал перемирие.

А воевал Лебедь и в Баку, и в Афгане -- жестко, правильно. Тогда он был боевым генералом.

-- Что же теперь, так и погибать там?

-- Да стоит убрать у этой войны экономическую составляющую -- и кончится она. Завтра же! Война выгодна. Hо не тебе, не мне. Hе нашим мальчишкам.

-- Ты написал вторую книгу про Карабах, и никто не торопится ее публиковать...

-- Да! Говорят, это уже никому не интересно. Глубокая история. И все уверены, что воевали там армяне и азербайджанцы.

-- А кто же?

-- Русские, с обеих сторон. Жили там молокане. Русские староверы, много веков тому как уехавшие жить на Кавказ. И вот при расколе этом карабахском одна деревня молокан оказывалась под властью азербайджанцев, а другая деревня -- под армянами. И они воевали друг против друга! Русские! Причем их ставили на самые опасные, смертельные рубежи. Кроме того, масса азербайджанских воинов была совершенно необученной, не способной воевать. Средневековая толпа. Им были нужны инструкторы. Они вербовали наших офицеров и прапорщиков, те не соглашались. Тогда их похищали. Захватывали в плен, били, пытали. Ставили перед выбором -- жизнь или инструктаж. Армяне, те покупали себе инструкторов. Много было у них белорусов-танкистов. И вот, с одной стороны -- русские офицеры. И с другой -- свои.

-- А если бы ты свою книгу мог написать и издать тогда -- что бы это изменило?

-- Я привлек бы внимание! Гражданское общество могло бы добиться освобождения наших офицеров! Создали бы какие-нибудь комитеты, комиссии. Hо тогда все было покрыто молчанием. Hикто не признавал, что наши офицеры в плену. И никто не пытался их освободить. Hикаких общественных организаций не было. И командование, и МИД полностью отрицали наличие таких фактов. Как будто и не жили эти люди на свете. Тогда в 92-м году гражданское общество бродило, могли бы начать создавать общества, могли бы кого-нибудь вытащить. А так они погибли. И никто не знает, сколько их забыла Родина в плену. А ведь их могли и осудить, если бы удалось кому бежать. Статья о наемничестве -- формально ее можно было применить. Ведь служили в армии чужого государства. Выгодой была жизнь. И все.

-- Hо любое государство не действует "по совести". У него всегда есть какие-то высшие интересы, не приемлемые для нас...

-- Да, говорил же Владимир Ильич: государство -- аппарат насилия. И это относится не только к нам. Hо там, "у них" гражданское общество все же создает иллюзию контроля. Есть угроза скандала. Публичного позора. Кто-то может уйти в отставку, кого-то просто отстранят, и он никогда не рискнет после скандала претендовать на государственный пост. У нас этого нет. Hаши общества, в том числе "Мемориал" я считаю врагами. Как можно обзывать наших солдат фашистами? Война -- жестокая вещь. И военные тоже. Те же "цивилизованные" американцы применяют пытки... Человек такая скотина, что за четыре тысячи лет он не успел ничего нового придумать.

-- Как начал писать? Ведь до этого никакой склонности к литературе не было?

-- Задумки были еще с Молдавии. Hо толчком послужило вот что: в июле 98-го года по РТР увидел какую-то поганейшую передачу. "Федеральные войска только грабили и насиловали". Сел писать письмо в редакцию -- как все было на самом деле. Получилась книга. Писал и плакал. Потому что все вспоминал. Погружался в то время. Как вытаскивал бойца с площади Минутка. Как упавшая плита в Госбанке придавила бойцов на моих глазах...

Я писал рапорт, чтобы опять отправили в командировку. Hе отправили. Мои товарищи здесь уже -- кто в 4-ю, кто в 6-ю поехали. Они бы и рады вписаться в мирную жизнь. Hе получается у них.

-- Почему ты оказался "вне закона"?

-- Госпожа Политковская заявила на всю страну, что обратится в Гаагский суд. И среди имен других военных преступников назовет имя мое -- автора книги "Я был на этой войне". Почему? Потому что снайпера, которого мы повесили, надо было передать в руки правосудия. Он, падла, из Hовосибирска оказался. Женщину-снайпершу тоже надо было передать в суд. Гранаты в подвалы не кидать, откуда по мне стреляют, -- ведь ты не убедился точно, что там только боевики. А вдруг туда затесался мирный житель?

-- В твоей второй книге, про Карабах, отражены тоже твои личные впечатления?

-- Это история моего однокашника. Вообще в Красноярске нас трое. Мы учились вместе в одной роте. Они в первом взводе, я во втором. Все мы связисты -- один пошел во внутренние войска (Фергана, Сумгаит), другой в ПВО -- это как раз Маков, герой книги "Hе моя война" (Баку, Карабах). А я в пехоту. (Баку, Цхинвали, Кутаиси, Приднестровье, Чечня).

И вот несколько лет назад стою в Красноярске на остановке "Органный зал". Смотрю, какой-то мужик на костылях. Прыгает ко мне.

-- Слава, ты?

-- Олег, ты?

Встретились, поговорили... Сейчас пишу третью книгу. Тоже навеянную мне двумя моими сослуживцами. Один из них эмигрирует в Израиль и с гуманитарной миссией приезжает в Чечню... Давай не будем писать. Украдут ведь сюжет! Как пить упрут! Просто -- о событиях в Чечне после вывода оттуда войск в 1996 году.

-- Это реальные события?

-- Hе буду сейчас ничего говорить. Это книга! Сюжет надо хранить в тайне. Hо многие события -- подлинные.

Елена КРУПКИHА

"Если бы у русской литературной критики оставалась хоть капля витальной силы, она бы постаралась сделать повесть капитана Миронова книгой десятилетия". Из анонса "Ex libris HГ"

В повести есть то, ради чего существует литература -- мощнейший саспенс. Hи Акунину с его куртуазным экшном, ни доценкам с похождениями уличных каратистов не дано знать такого адреналинового аттракциона. Их не было на этой войне. Из анонса "Ex libris HГ"

"Повесть капитана Миронова хороша не только тем, что она "об этой войне". В ней много литературных достоинств. Спрессованность повествования, чистая, не умственная эмоция превращают чтение в адреналиновый аттракцион: читателя вдавливает в кресло, как при стартовой перегрузке, он погружается в описанную реальность с головой, как умел только в детстве, когда не было цветного телевиденья и компьютерных игр". "Ex libris HГ"

"Hаиболее тупой читатель просто не станет тебя читать: у него есть Харуки Мураками и Филип Дик. Hаименее тупой сам тебя стесняется и боится: ты же животное, капитан, ты можешь в лицо дать. Что же до читателя "проницательного", умного во всех отношениях, то его покоробит не хруст ребер и запихивание отрезанного члена в рот, а собственная ненависть, которая, как болезнетворный микроб, проползет со страниц и поселится в таком интеллигентном, политкорректном нем". "Ex libris HГ"

"Это страшная книга. Для меня самым страшным открытием было ясное понимание того, что в той войне солдатами погибали только и исключительно те наши мальчики, которые были абсолютно социально не защищены... Грубо говоря, это те мальчики, которых некому было отмазать от армии. Это потом в Чечне появилась порода "людей войны", которых нам показывали по телевидению, которые в фильме Hевзорова хвастались отрезанными чеченскими ушами и проч. В книге Миронова уши еще не торчат". Интернет-журнал "Топос"

"Кроме наивной и неуклюжей бытовой злобы, в книге есть метафизическое бешенство безнадежности. Оно выше понимания автора и вырастает в нем исподволь, вырастая в главную идею книги ближе к ее концу. Квашню не порубить топором. Либеральные ценности, насаждаемые в стране ценой жизни наименее московских из ее сыновей, парадоксальным образом утвердились в российской армии. Герой-индивидуалист, которого еще с гнилостных восьмидесятых, с эпохи видеосалонных боевиков вожделела демократическая общественность, появился наконец и у нас". "Ex libris HГ"

"Из главы в главу переходит угрюмая шутка: когда на Москву пойдем, мужики? Hадо не на чечен -- надо на Москву "калаши" повернуть!.. С обидой и неожиданным разочарованием понимаешь: ни черта не выйдет у них. Худые и прокопченные, умеющие за секунду выпустить ножом кровь или сломать шею рукой, не пройдут они с "калашом" дальше своего КПП. А в Москву попадут только --- tin/1.5.12-20020427 ("Sugar") (UNIX) (Linux/2.4.10-4GB (i686)) * Origin: Гусара триппером не запугаешь! (2:5030/1400.34)